Мои прабабушка и прадедушка по папиной линии (родители папиного папы) – Евдокия Алексеевна и Семён Никитич Соколовы – умерли в начале 1942 года от голода
в Блокаде Ленинграда. Жили они на Охте по адресу Чернявская ул., д. 36, барак 6, кв. 8. Сейчас этой улицы не существует.
Когда осенью стоял вопрос об эвакуации, они категорически отказались уезжать (их старший сын Алексей - мой родной дед - работал юристом на заводе, обязательно эвакуировавшемся в Казань, и мог взять всю семью, - так рассказывала бабушка Мария). Решили, что одна сестра, младшая Раиса, уедет с братом. Другие две дочери, старшая Прасковья и средняя Мария, остались с родителями и пережили Блокаду от первого
до последнего дня. Семья познала все трудности того тяжелейшего времени. Однажды
в январе прадедушка Семен проснулся в пять утра и позвал к себе всю семью. Сказал –
я скоро уйду, давайте прощаться. И вскоре умер. Через недолгое время умерла
и прабабушка. В январский мороз, сначала–- отца, затем – мать, они сами везли
на саночках, чтобы похоронить родителей на Большеохтинском кладбище. Обе – днём работали на Октябрьской железной дороге (на работу, когда трамвай уже не ходил,
на Московский вокзал ходили каждый день пешком с Охты), после работы – ходили
за водой на Неву, а по ночам – отважно тушили зажигалки на крышах.
После войны на Большеохтинском кладбище смогли разыскать только могилу мамы. Позже там же поставили памятник и отцу. В Блокадную книгу занесен лишь прадедушка Семен.
И Мария, и Прасковья всю жизнь прожили в Ленинграде. Мария умерла в 2008 году, – её похоронили рядом с родителями. Туда теперь и ездим семьей поклониться им.
Мы с почтением храним память о наших родных, беспримерном героизме тех дней, и тщательно передаём её детям: рассказы и фотографии, экскурсии и походы в музеи,
а главное – трепетные живые воспоминания о некоторых из них, кого мы ещё успели узнать, помогают сохранить семейную историю, которая стала частичкой большого подвига нашего прекрасного города.
в Блокаде Ленинграда. Жили они на Охте по адресу Чернявская ул., д. 36, барак 6, кв. 8. Сейчас этой улицы не существует.
Когда осенью стоял вопрос об эвакуации, они категорически отказались уезжать (их старший сын Алексей - мой родной дед - работал юристом на заводе, обязательно эвакуировавшемся в Казань, и мог взять всю семью, - так рассказывала бабушка Мария). Решили, что одна сестра, младшая Раиса, уедет с братом. Другие две дочери, старшая Прасковья и средняя Мария, остались с родителями и пережили Блокаду от первого
до последнего дня. Семья познала все трудности того тяжелейшего времени. Однажды
в январе прадедушка Семен проснулся в пять утра и позвал к себе всю семью. Сказал –
я скоро уйду, давайте прощаться. И вскоре умер. Через недолгое время умерла
и прабабушка. В январский мороз, сначала–- отца, затем – мать, они сами везли
на саночках, чтобы похоронить родителей на Большеохтинском кладбище. Обе – днём работали на Октябрьской железной дороге (на работу, когда трамвай уже не ходил,
на Московский вокзал ходили каждый день пешком с Охты), после работы – ходили
за водой на Неву, а по ночам – отважно тушили зажигалки на крышах.
После войны на Большеохтинском кладбище смогли разыскать только могилу мамы. Позже там же поставили памятник и отцу. В Блокадную книгу занесен лишь прадедушка Семен.
И Мария, и Прасковья всю жизнь прожили в Ленинграде. Мария умерла в 2008 году, – её похоронили рядом с родителями. Туда теперь и ездим семьей поклониться им.
Мы с почтением храним память о наших родных, беспримерном героизме тех дней, и тщательно передаём её детям: рассказы и фотографии, экскурсии и походы в музеи,
а главное – трепетные живые воспоминания о некоторых из них, кого мы ещё успели узнать, помогают сохранить семейную историю, которая стала частичкой большого подвига нашего прекрасного города.